Удольфские тайны - Страница 243

243

— Так неужто же ты хочешь, чтобы укокошили всю компанию?

— Так что ж — их жизни стоят наших! — возразил ему товарищ. — Если мы не убьем их, то они подведут нас, и мы будем повешены. Уж лучше же им умереть, чем нам попасть на виселицу…

— Лучше, лучше! — закричали товарищи.

— Совершить убийство — ненадежный путь, чтобы избегнуть виселицы! — сказал первый злодей, — не один честный малый попадал в петлю таким манером!

Настало молчание; очевидно, все задумались и соображали.

— Черт побери наших молодцов, — нетерпеливо воскликнул один из разбойников, — давно уже им следовало бы вернуться; будь они тут, наше дело было бы совсем просто. Уж я вижу, что сегодня нам никак не справиться — нас меньше числом, чем противников; утром они захотят уйти, а как их удержишь иначе, как силком?

— Я уже обдумал один план: он пригодится, — заявил один из душегубов, — если бы можно было спровадить обоих кавалеров втихомолку, то с остальными легко было бы распорядиться.

— Славный план, ей-Богу! — заметил другой с презрительной улыбкой: — все равно, что сказать — если бы я мог прогрызть стену тюрьмы, то был бы на воле! Ну, как же прикажешь покончить с ними втихомолку?

— Очень просто: — отравить их! — подсказали товарищи.

— Прекрасно сказано! — одобрил второй злодей. — Смерть будет медлительная и это удовлетворит мою месть. Пусть остерегаются эти бароны дразнить нас!

— Сына-то я узнал сразу, — проговорил тот человек, которого Бланш видела наблюдающим молодого Сент Фуа, — меня он не знает, а вот отца я запамятовал.

— Ну, говори что хочешь, — сказал третий злодей, — только не верю я, чтобы это был барон, а ведь мне он должен быть также известен, как и вам; ведь я был в числе наших храбрецов, которые производили нападение на него, а потом пострадали.

— А я-то разве там не был? — вмешался первый злодей. — Говорят вам, это и есть сам барон; да и не все ли равно, барон это, или другой кто… нельзя же выпускать из рук такой добычи… не часто нам выпадает такое счастье! Ведь и так мы постоянно подвергаемся опасности колесования за то, что провезем несколько фунтов табаку в ущерб королевской фабрике, или опасности сломать себе шею, гоняясь за дичью… Изредка лишь приходится ограбить какого-нибудь брата-контрабандиста или странствующего богомольца; так неужто же упускать такой приз? При них столько добра, что нам на весь наш век хватит.

— Ну, это для меня не самое главное…— возразил третий разбойник. — Только, если это в самом деле барон, то мне хотелось бы хорошенько потешиться над ним и отомстить за наших храбрых товарищей, которых по его милости вздернули на виселицу…

— Ладно, ладно, толкуй, — сказал первый, — говорят тебе, барон повыше будет ростом.

— К черту твою проклятую болтовню! — крикнул второй негодяй. — Выпустим мы его, что ли, из рук, или не выпустим? Если мы еще долго будем мямлить, то они раскусят, в чем дело, и удерут, не спросивши у нас позволения. Кто бы они там ни были, они люди богатые. Гляди-ка, сколько слуг! А видал ты, какой перстень на пальце у того, которого ты называешь бароном? Ведь алмаз чистейшей воды; но теперь его уже не видать: он заметил, что я смотрю на его палец, и снял перстень.

— Да, да! а видал ты картинку на шее у барышни? Та до сих пор не сняла ее, — заметил первый злодей, — эта штучка все болтается у нее на шее; кабы она не блестела так сильно, я бы и не приметил: она ее наполовину скрыла в складках платья; кругом все алмазы насажены… и страсть как их много…

— Но вот вопрос, как бы нам все это ловчее обделать? — вмешался второй разбойник. — Потолкуем-ка об этом ладком; нечего бояться, что будет мало добычи, но вот как бы захватить ее?

— Твоя правда, надо это обсудить хорошенько и помни, нельзя терять ни минуты.

— Я стою за яд, — заметил третий, — но подумай, как их много — человек девять-десять вооруженных верзил: когда я увидал, что их такая уйма стоит у ворот, я было и впускать их не хотел, право! да ведь и ты небось тоже…

— Я подумал, что они все-таки наши враги, — сказал второй, — поэтому я не очень-то смотрел на то, сколько их.

— Зато теперь тебе придется-таки смотреть, иначе худо будет. Нас шестеро — не больше, как же нам справиться с десятью открытой силой? Говорят вам, надо некоторым из них всыпать хорошую порцию зелья, а потом с остальными уж можно будет справиться.

— А я скажу тебе еще лучший способ, — нетерпеливо вставил другой. — Подойди-ка сюда поближе.

Бланш, слушавшая весь этот разговор в неописуемом страхе, уже не могла разобрать, что они говорили дальше: злодеи понизили голоса; но надежда на то, что она еще может спасти своих близких от погибели, вдруг оживила ее мужество и придала ей силу; она решила отправиться отыскивать галерею. Однако ее ужас и окружающая темнота помешали исполнению этого намерения. Она прошла несколько шагов почти в полном мраке; нога ее споткнулась о ступеньку поперек коридора, и она упала.

Шум падения встревожил бандитов; они сразу замолчали, потом все выскочили в коридор посмотреть, кто подслушивал их беседу. Бланш видела, что они приближаются, успела заметить их зверские, разгоряченные лица, но прежде чем она могла подняться, они увидели ее и схватили… затем поволокли в ту же комнату, где только что совещались; на вопли ее они отвечали страшными ругательствами и угрозами.

Войдя в комнату, они опять стали совещаться между собою, что делать с захваченной девицей.

— Сперва надо разузнать, что она слышала? — сказал главный разбойник.

243